25 декабря в Сахаровском центре прошла дискуссия «Дети: ничьи, государственные или наши?» с участием психологов, преподавателей, волонтеров. Так чьи же все-таки российские дети-сироты?

В продолжении темы:

Екатерина Асонова: «Я никогда не стану усыновителем»

В прошлом году я возглавляла городскую экспериментальную площадку, куда входили интернаты и детдома Москвы. Я занималась социализацией детей-сирот. И со всей ответственностью говорю, что социализировать детей сирот, выросших в условиях интерната или детского дома — невозможно. Нет, до какой-то степени они, конечно, социализируются. Но жить они умеют только так, как они живут в интернате. Я написала две учебные программы, призванные социализировать сирот. Они хорошо работают с домашними детьми, но с сиротами они не работают.

В это же самое время в клубе «Завтра» идет проект «Сочитание». Я категорически против таких мероприятий. При всем при том, что проект связан с книгами, а я без книги никогда в детский дом не приходила. Первое о чем меня дети спрашивали: «Книжку принесла?» Но они знали, что я буду читать вслух эту книжку. И они знали, что эту книжку они поймут. А здесь предлагается акция, в рамках которой огромное количество людей снимает с себя некую потребность быть человеком, а вместо этого берет с полки свою книгу и отправляет ее кому-то.

И свято верит, что если мы соберем много-много книг, дети их обязательно прочитают и… И — что? Наверное, никто не питает иллюзий, что книги сделают детей счастливыми. Но все свято верят в то, что эти книги будут детьми открыты. В то, что пропасть между детдомовским ребенком, подростком и книгой можно преодолеть, не прилагая усилий. Одна девушка все сомневалась: отдавать «Два капитана», или не отдавать, будут их там читать, или нет? Да есть там эти «Два капитана». Меня водили на экскурсию в детский дом. Московский, хороший, один из лучших. И библиотекарь мне говорит: «Смотрите, в каком хорошем состоянии у нас книги!»

Уверенность в том, что этих ребят в их ситуации можно измерять нашими с вами теплыми пледами и книгами — это самообман. Это очень горько. Но, с другой стороны, у меня язык не повернется останавливать людей, собирающих книги на фейсбуке. Я понимаю, что эти люди движимы своим представлением о добре. Для них это очень важно. Именно это и привело меня сюда.

Я не эксперт. Порог детского дома я впервые переступила три года назад, но трех лет, которые я проработала на этой площадке, мне хватило для того, чтобы найти Альшанскую, Петрановскую, познакомиться с Губиной, перевернуть с ног на голову жизнь факультета социальной работы… Кстати, такой факультет есть у нас, в Москве, в Московской городском педагогическом университете, и мы готовим социальных работников, но никто наших продвинутых студентов в детдом на работу не возьмет. Не нужны они в этой системе. Неудобные они будут.

Вы себе не представляете, как система сопротивляется усыновлению. Директоров устраивают подарки и ремонты, потому что это то, о чем можно отчитываться. Это то, за что они получают социальное одобрение. К сожалению, за усыновление, за грамотно построенную работу с приемными родителями, за грамотно построенную работу с кровной семьей никакого социального одобрения директор не поучит, а получит только нагоняй. Это не те цифры, которых от него ждут.

К тому, что сказала Лена, хочу добавить. Смотрите: дети, изъятые из семей, сейчас попадают в детдом в том же районе, где они жили. Ребенок знает, что живет рядом со своей кровной семьей, но домой сходить не может. Не имеет на это право. Мама к нему может прийти только в те дни, когда ей это разрешено. Что происходит с мамой? Из-за чего у нас чаще всего изымают детей? Если ребенка уже забрали, то смысла возвращаться к нормальной жизни у мамы нет. Мама продолжает катиться по наклонной.

Я никогда не смогу стать усыновителем. В последнее время часто слышу от очень умных и уважаемых мною людей: «Я сама бы взяла бы, если бы». Это еще одно заблуждение нашего общества, вот это давление на эмоции: «Усыновите!» Президент с высоко трибуны говорит: «Сейчас соберемся и усыновим. Все, как один! Выстроимся в очередь и усыновим»

На сайте департамента семейной и молодежной политики — нечто вроде Интернет-магазина, в котором можно выбрать ребенка. Откройте, посмотрите: цвет глаз, возраст, пол — выбирайте.

Щенка даже так не выбирают. Рыбок стараются лично купить. У нас — база детей, а в других странах наоборот — база усыновителей, подбирают для каждого ребенка наиболее подходящую семью. После того, как по телевизору показывали очередной сюжет о сиротах, в детдоме, откуда эти сироты, отключали телефоны. Не хотели отдавать детей, потому что все равно — вернут.

Ни улучшить, ни оптимизировать нынешнюю защиту прав детей — невозможно. Можно создать принципиально другую. И не нужно для этого огромных денег. Сначала нужно научиться тому, как это должно быть, постичь базовые ценности. Хотя бы права человека за базу взять, на самом деле они вполне соотносятся с базовыми принципами социальной работы.

Источник. Там же видео.