Как вести себя женщине в мужском монастыре, кто такие «трудники» и почему здесь можно пропасть

От редактора: этим материалом мы открываем цикл публикаций, посвященных внутреннему туризму. Все лето журналисты «Самарских известий» будут рассказывать вам про самые живописные, загадочные, полные мистики и легенд, маршруты Самарской области. Надеемся, что каждый из вас, путешествуя по губернии, откроет для себя что-то новое.

«Самарский треугольник»

Всему миру известен Бермудский треугольник (район в Атлантическом океане, в котором якобы происходят таинственные исчезновения морских и воздушных судов). Но немногие знают, что в Самаре есть свой мистический треугольник, угодив в который, тоже можно пропасть. Правда, не навсегда. А, например, на выходные или на все лето. Расположен он на правом берегу Волги на территории Национального парка «Самарская Лука» между селами Винновкой – Осиновкой – Ермаково.

«Самарский треугольник» богат достопримечательностями: современный монастырский комплекс в Винновке, древнейший каменный храм в честь святого Николая Чудотворца в Осиновке и часовня с крестом в Ермаково, где похоронен герой обороны Порт-Артура и талантливый изобретатель Алексей Николаевич Люпов. Думаю, эти памятники интересны не только паломникам, но и светским туристам. Не говоря уже о том, какое удовольствие получаешь, соприкоснувшись с природой Самарской Луки. Пейзажи навевают воспоминания о творчестве Есенина. Кажется, вокруг лишь два цвета – зеленый и голубой. А еще – расплавленное золото, щедро льющееся с небес. «Благодатные места», — так говорят даже те, кто весьма далек от церковной жизни.

Женщина в мужском монастыре

Свято-Богородичный мужской монастырь Казанской иконы Божьей Матери в селе Винновке построен несколько лет назад. Ранее на этом месте был только центральный Казанский храм. Сейчас комплекс включает в себя три храма, корпус братьев, гостиницу, колокольню, причал и многое другое. Наместник монастыря – игумен Аристарх. Ему 41 год. «Только борода, а глаза молодые», — так с почтительной любовью описывает его паства. Наместник ведет активный образ жизни, сам управляет техникой, садится на самосвал.

В церковной лавке знакомлюсь с Евгенией, которая представляется как «педагог тире продавец». Приятная женщина в белом платочке. Добрые и грустные глаза. Евгения живет в Самаре, а сюда второй год приезжает помогать. О причинах говорит скупо: «Так получилось...»



— Многие здесь с переломанными судьбами. Вообще как к вере приходят? Или с рождения воспитываешься, или уже в зрелом возрасте – через свои тернии.
Накануне был такой случай.

— Пришел мужчина. Грязный, побитый, пахнущий… Спрашивает батюшку Аристарха. А я же из мира, педагогическое образование – мне надо всех учить. Говорю: «Как же вы в таком виде к наместнику?» На службе стою, и тут озарение: «Кто ты такая, чтобы судить? Человек пришел, значит, Господь его прислал. А ты – нос воротишь. Легко любить чистеньких да аккуратненьких...» Я выбежала из храма – нет его. Как я переживала! Еле службу достояла. Иду по дорожке за забором, и он навстречу. Уже чистый и хорошо одетый. Наместник, конечно, его принял. Мне так стыдно было. Говорю: «Простите меня».
В женском монастыре Евгения не прижилась: тяжелый труд и не очень хорошее отношение. А здесь, по ее словам, «ждут, радуются, встречают как дорогих гостей». Женские руки всегда нужны.

Есть нехитрые правила, как вести себя женщине в мужском монастыре.

— Очень скромно, — учит Евгения. — В глаза не смотреть. Не улыбаться, не заигрывать, даже намека такого не подавать. Все с благословения настоятеля. Не надо их смущать, особенно «трудников»…
«Трудник» – от слова «труд». Им может стать любой мирянин, попросивший в монастыре приюта. Следующая ступень – послушник, а потом уже в монахи стригут. Монахов сейчас девять человек. Старшему – 54 года, младшему – лет 40. Послушников и «трудников» – около тридцати, и они самых разных возрастов. Их Евгения и просит особенно беречь от искушения.

— Не поддаваться такому: «Девчонки, а пошли...» Отвечаешь: «Батюшка благословит – пойду». Инициативы никакой. Конечно, тем, кто в советское время воспитывался, трудно перестроиться.

По словам Евгении, паломники бывают периодами. Летом больше – добраться легче. На выходные и праздники тоже много.

— От Самары есть два пути: на машине через Тольятти и Жигулевск (до села ведет асфальтированная дорога) или по Волге, без пробок и пыли (ходит специальный паром). Если кто-то хочет отдохнуть от суеты, то лучше места не найти. Ягоды, травы лечебные, рыбалка для мужчин. Воздух, красота природы, душевный покой – что еще надо человеку?

Хронический «трудник»

Идем мимо огорода. Евгения спрашивает у копающегося в земле человека: «Володь, не знаешь, где батюшка Аристарх?» — «Отдыхает», — отвечает тот, опершись на черенок лопаты и со спокойным любопытством разглядывая нас. Вокруг – ни одного лица в монашеском облачении. Может, тоже отдыхают?
Вместо отца Аристарха выходит иеромонах Мисаил. На вид лет тридцать. Приветливый и совершенно естественный в общении человек. Если бы не черная шапочка и ряса, ни за что не догадаешься, что перед тобой – священнослужитель. Но это пока не заглянешь в глаза. Про таких говорят: «Лучистый взгляд».



В монастыре отец Мисаил живет шестой год. Учится в семинарии – пятый курс, заключительный. Между прочим, он объясняет мне, что монахи трудятся в рабочей одежде, и я могла просто не обратить на них внимания.

Иеромонах отпирает двери Казанского храма, и мы заходим внутрь. Голос отца Мисаила гулко раздается под расписными сводами. Храм построили в 19 веке по инициативе графини Анны Орловой. В советское время его передали в местный колхоз. Чего здесь только не было: мастерские, амбары… В 2001 году с благословения архиепископа Самарского и Сызранского Сергия начинается его восстановление. А несколько лет назад совместно с прежним губернатором Владимиром Артяковым было принято решение – основать здесь монастырь.
8 июня планируется приезд митрополита на освящение Троицкого Храма. Владыка Сергий не так часто здесь появляется, но у него есть своя келья. А для паломников и туристов – прекрасная гостиница.

— Цена зависит от номера. Эконом-вариант – около 500 рублей в сутки, включая трехразовое питание. Люди исповедуются, причащаются, живут какое-то время и, очистившись, возвращаются домой.

— А если человек придет к вам без денег?

— Половина из тех, кто здесь проживает, оказались именно в такой ситуации. Они работают во славу Божию и начинают ходить в Храм. Многие святые ведь не заканчивали никаких семинарий. А есть такие смешные мальчишки, которые говорят: «Ну, какой из меня монах? Я – хронический «трудник» (улыбается). У кого есть права, сажают на машину, на трактор. У меня высшее авиационное образование, как оно здесь пригодится? Господь дал мне послушание – рыбалку. В монастырях мясо не едят, хотя в виде исключения дают тем, кто трудится на тяжелых работах.

— Наверное, не в каждый монастырь могут попасть мирские. Получается, у вас изначально туристическая ориентация?

Этот вопрос задевает отца Мисаила.

— «Туристический монастырь»?.. – в его голосе ирония.

Иеромонах объясняет, что представления о замкнутости монастырей устарели. И в том, что женщины на территории, тоже ничего страшного нет.

— Конечно, существуют разумные ограничения. На братскую половину не то что женщин, даже мужчин посторонних не пустят. Кроме того, есть места, где монах может уединиться, если что-то вводит его в искушение.

— А мирская может с ним заговорить? Например, если я обращусь, он не ответит, пройдет мимо?

Оказывается, такой вариант возможен.

— Не из-за того, что плохо к вам относится, а что-то личное в душе, — объясняет отец Мисаил.

Интересуюсь, знает ли он о монахе-отшельнике на Лысой горе («Самарские известия» писали о нем в №217 (6646) от 27 ноября 2013 года).

— Я о нем не слышал, — отвечает отец Мисаил. – Но такие люди были и есть. Это подвиг, на который должен благословить старший.

Своя Дорога

Поднимаемся по крутой винтовой лестнице. Первый раз в жизни я на колокольне. Внизу – декорация к сказке. Плывет белый теплоход. Счастливой подковой изгибается речушка – приток Волги. Золотятся под солнцем купола храмов и купели. Колокола оживают и начинают петь. Стоя в центре гулкого звона, испытываешь удивительные ощущения. На мой вопрос: «Где вы научились?» отец Мисаил шутит: «Так и родился с этим уменьем».



Справа – братский корпус и башенка монастырской библиотеки. За оградой – хозяйственные постройки. Скот и живность используется для нужд монастыря. Волга щедро делится рыбой. Словом, есть все для питания тела и духа.

— Мне очень нравится осенью, — говорит отец Мисаил. – Деревья такие ярко-желтые, золотом горят, вода спокойная, гладкая… Есть такая поговорка: «С Богом и на каторге рай». Мы сами придумываем себе ценности, привязываемся к ним и начинаем от них зависеть. А если правильно расставить приоритеты, понимаешь, что хватает малого.
— А вы следите за мирскими новостями или стараетесь жить так, чтобы ничто не смущало?

Отец Мисаил отвечает, что обычно он в курсе событий.
— Братоубийственная война на Украине – опять-таки в силу ложных ценностей. Молодежь не знает истории. Ею очень легко управлять. Сильный вожак – и все. Погибают за какой-то красивый флажок или лозунг… А человеческая жизнь – она же бесценна. Как можно так легко ее отбирать? Совесть – это то, что осталось в нас от Бога. У каждого своя Дорога. У одних короче, у других – длиннее. Но ширину этой Дороги выбираем мы сами.

Окончание следует.

Анна Штомпель, газета «Самарские известия»