В этот момент врач Ермакова стала что-то колоть в вену.
На вопрос «что вы мне колите», она ответила «тебе-то какая разница, это не твое дело». Сделав укол, не меняя шприца, врач Ермакова следом, в этот же шприц взяла кровь. В нескольких метрах от кушетки, на которой рожала М., стояли другие врачи и медсестры, одна из которых сказала «да оставьте вы ее… у этой б**** уже вторые роды… сама родит… с мужем захотела рожать… много хочет...».

Там же стояла уборщица с грязной тряпкой (видимо, тоже для соблюдения так называемой стерильности Перинатального Центра) в полутора метрах от роженицы и с презрением смотрела на нее.
Затем была последняя потуга и родилась девочка. М. стала просить, чтобы ей показали ребенка, на что акушерка Мисенкова сказала ей «еще насмотришься» и забрала ребенка, так и не показав его и не приложив к груди.

Следом подошла врач Ермакова и издевательски сказала «родовых разрывов у тебя нет, шейка матки цела, но есть один разрыв от клитора до основания половой губы, в котором ты сама виновата, с таким разрывом мужу ты больше не понравишься».

Врач Ермакова стала зашивать разрывы, нанесенные акушеркой Мисенковой.
М. стала просить в очередной раз, чтобы ей показали ребенка. Акушерка Мисенкова показала ей ребенка на расстоянии и тут же унесла его. После того, как акушерка унесла ребенка, все остальные присутствовавшие медработники также ушли, оставив М. лежать на кушетке всю в крови, без судна и без одеяла.

После родов начался послеродовой озноб.
В таком состоянии женщина пролежала два часа, после чего ее перевезли в отделение на 3-й этаж. Там была врач, которая сказала «тебе нельзя вставать с постели и лежать надо только на спине». М. спросила ее, «а если я захочу в туалет?» На этот вопрос врач ответила «ты не захочешь» и ушла.
Затем М. повезли в палату, где ей бросили ночную рубашку и сказали переодеться (не оказывая роженице никакой помощи после родов!). Она с трудом переоделась, затем ей сказали «перелезь на кровать». М. попросила помощи, но ей опять было отказано, и она просто перекатилась с каталки на кровать.

Мне кажется, что все произошедшее в ту ночь в Перинатальном Центре города Саратова недопустимо.
Все произошедшее является ярчайшим фактом, показывающим бесчеловечное, садистское, зверское и издевательское отношение к М., и полагаю не к ней одной, а также и к другим роженицам.

Многократные оскорбления и умышленное причинение травм и вреда здоровью (как физическому, так и психическому), являются уголовными преступлениями.
Я считаю, что медработники Перинатального Центра города Саратова, в частности врач Ермакова Наталья Руслановна и акушерка Мисенкова Светлана Викторовна, учитывая их бесчеловечное, садистское отношение, направленное на унижение человеческого достоинства и чести, а также нарушив всевозможные морали и нормы врачебного поведения (клятва врача РФ; кодекс врачебной этики РФ; международный кодекс медицинской этики; клятва Гиппократа) не имеют права называться врачами, должны быть уволены и привлечены к уголовной ответственности.

Врач, с которым договаривались о родах, Делиникайтис Елена Григорьевна, так и не приехала.
Не показалась она ни утром, после этого кошмара, ни на следующий день, ни через день…

Я считаю, что все произошедшее далеко не соответствует информации о качестве обслуживания и профессионализме врачей, которую можно увидеть в интернете на официальном сайте Перинатального Центра города Саратова.

Почему первое, что слышит ребёнок при рождении – это маты?!
Почему люди озверели, потеряли человеческий облик?! Почему из самого святого действа так легко можно сделать самое гадкое и пошлое?!

Почему за рубежом каждую роженицу чуть ли ни облизывают и всячески пытаются облегчить её состояние?!
Потому что там медицина платная, скажите вы. Но и тут мы готовы были платить, только, чтобы было всё по-человечески.

Полчаса, что М. провела на родовом кресле, для нас всех обернулись кошмаром.
Почему нельзя было получить полчаса внимания и нормального, человеческого отношения?! Почему в родильном доме нет вакцины БЦЖ М, для новорожденных, и детей выписывают не привитыми?! Почему на второй день после рождения у малышей удаляют пупочки без разрешения матери?! Почему, чтобы посмотреть на ребёнка после родов, надо заплатить (!) 4 памперса?!
Почему в послеродовом отделении стали травить тараканов, не предупредив матерей, и бедные женщины вынуждены были подкладывать под двери палат какие-то тряпки, чтобы хоть как-то приостановить проникновение неприятного запаха, а ведь в палатах были новорожденные дети?! Почему в истории родов отображаются не все данные, а именно – наложение швов?!

У меня очень много «почему», и я на многое не могу ответить…
Пишу это как мать и как врач с 32-летним стажем, проработавшая в клиниках России, Израиля и Канады, и поверьте, мне есть с чем сравнить.

В итоге М. после родов попала в обычную палату, на 4 человека, условия нулевые, ни ложек-чашек-тарелок, всё передали ей из дома, постельное бельё, оказывается, меняют 1 раз в 10 дней (!), а выписывают на 4-й, ночную рубашку поменять – не допросишься, подкладные пелёнки – 1 шт. в сутки, а из дома ничего не разрешали передавать, опять-таки ссылаясь на нестерильность, т.е. тарелку – можно, а бельё – нет.
Непонятно…

После выписки М. я всё-таки посетила главного врача, господина Архангельского, мне было интересно посмотреть на человека, в ведении которого находится это лечебное учреждение, интересно было задать ему все эти вопросы и дать человеку возможность вразумительно ответить.
Но я смотрела на его жалкие потуги, на его бормотание, что он был в отпуске и что ничего не знает, что такого не может быть и т.д. и т.п., и мне было одновременно жаль его, и мерзко, и противно.

Также я настояла на встрече с дежурившей в ту ночь бригадой – Ермаковой и Мисенковой.
Очень неприятное впечатление оставили эти барышни – злобные, искажённые лица, брызгавшие слюной, в жалких попытках хоть как то оправдаться и, естественно, всё отрицали…
А я смотрела на них и пыталась понять, почему они стали такими жестокими? У них ведь тоже есть матери, которые их рожали, да и сами они, наверное, рожали, ведь женщины же! Так почему надо опуститься до такой степени?! Почему нет элементарного понятия о таких словах, как сочувствие и сострадание?! Если ты не можешь работать с людьми – иди торгуй мясом!

Повинуясь инстинктам, мне очень хотелось сделать им так же больно, как сделали они М., но, как говорится: «Никогда не спорь с идиотом. Иначе тебе придётся опуститься до его уровня, где он тебя задавит опытом».
Как мы от этого всего отвыкли на «загнивающем Западе»!

Объясните мне, пожалуйста, что стало с этой страной, почему так все озлобились, на кого?!
Сами на себя? Почему, когда 16 лет назад я вынуждена была уехать с голодного Сахалина, когда мы меняли всё, что можно было, на продукты, чтобы прокормить детей, у нас в больнице было лучше?
Почему 34 года назад, когда я рожала своего первенца, были те же врачи, акушерки и нянечки, получавшие мизерную зарплату, минимум тогда был 60 руб. в месяц, но они работали с душой и сердцем болели за каждого пациента?

Ведь медицинская школа в России когда-то была одной из самой лучших в мире, молодых людей, что называется, с пелёнок приучали к СОСТРАДАНИЮ, к СОЧУВСТВИЮ, а не к деньгам, валящимся с неба, просто так.

«Если после прихода врача тебе не стало лучше, у тебя был плохой врач!».
Эту фразу знает, наверное, каждый врач моего поколения. Слово порой значит намного больше, чем таблетка.
Хотя чему удивляться…

Пришедшая патронажная медсестра из детской консультации (слава Богу, эта традиция в России ещё сохранилась!), увидев дитя в памперсе, сказала: «Сейчас я вас буду ругать! Ни в коем случае нельзя одевать памперсы, у неё ведь ТАМ всё срастётся. Намучаетесь потом с ней ходить по гинекологам».
Что это?! Каким словом можно назвать? Невежество, незнание, отсталость? Я не знаю.

Мне больно за эту страну!
Мне искренне жаль тех людей, которые вынуждены там