Есть люди, с которыми возникает ассоциация времени. Обычно это первые лица государств: монархи, полководцы, политики — реформаторы и религиозные предводители.

Сегодня Интернет-СМИ разнесли весть, о кончине Джулио Андреотти. Давайте вспомним об этом удивительном человеке, который для многих людей в СССР и России оставался на продолжении десятилетий — символом политики и народа Итальянской Республики.

Бывший премьер-министр Италии Джулио Андреотти. Политик, христианский демократ, неоднократно Председатель Совета министров Италии. С 1991 года избран пожизненным сенатором. О жизни Джулио Андреотти снят фильм «Изумительный» («Великолепный»).
Эта личность связана и с историей нашего города.
Когда контракт ФИАТ и СССР еще только планировался, Андреотти занимал должность министра промышленности в правительстве Италии. В газете «LA STAMPA», принадлежащей ФИАТу, 6 мая 1966 года было опубликовано его краткое заявление по факту подписания контракта: «Я был очень рад удачному совершению сделки, которая свидетельствует о высоком престиже и эффективности итальянской промышленности и гарантирует такому большому комплексу такие прекрасные возможности для работы, которым нельзя не радоваться. Поздравляю руководителей и рабочих ФИАТа. Отмечу также, что эта промышленная инициатива России может представлять собой знак надежды на выбор более спокойной политики и политики сотрудничества с другими странами» (из книги «Колеса России. Последнее дело Валлетты», изданной в 2006 году в серии «Неизвестный АВТОВАЗ», редактор-составитель А.Е. Степанов).
А осенью 1972 года, будучи главой итальянского правительства, Джулио Андреотти посетил с официальным визитом СССР и 27 октября, отказавшись от множества других маршрутов, побывал на Волжском автозаводе и Волжской ГЭС им. Ленина, осмотрел жилые районы Тольятти. Спустя много лет в авторской книге «СССР, увиденный вблизи. От «холодной войны» до Горбачева» (Москва, 1989, 392 с) зафиксировал свои впечатления о поездке на Волгу.

Вот фрагмент из этой книги.

" Цеха завода расположены на голом месте, ранее, по-видимому, незаселенном. Все сооружения выдержаны в строгом, функциональном стиле, без излишеств. Мне это понравилось. Кроме местных деятелей, при посещении завода нас сопровождали также и сотрудники ФИАТа, которые помогали местным инженерам в вопросах эксплуатации техники. Общая обстановка отличалась любезностью, но без «аэропортовской бригады» с ее рукоплесканиями. Меня поразило обилие рабочих, на некоторых участках они теснились целыми группами. Я спросил о соотношении между числом работающих на заводе и количеством выпускаемых автомобилей, и мое впечатление о том, что занятых на производстве слишком много, подтвердилось. Директор это почувствовал и поспешил сказать мне, что цеха завода одновременно являются школами профессионально-заводского обучения, которые работают также на отдаленные районы, где намечается промышленное строительство. Поэтому четырехкратное превышение числа занятых, по сравнению с Турином, не должно меня удивлять.

За столом, во время скромного завтрака, который проходил в очень сердечной обстановке, местные сановники почувствовали себя более раскованно и рассказали, что производство автомобилей означает переход к иному, новому качеству жизни, которое, наконец, может позволить себе Советский Союз, поскольку он смог обеспечить собственную безопасность и не опасаться агрессии со стороны капиталистических стран. Без всякой задней мысли я спросил о среднем заработке рабочего и о продажной стоимости автомобиля. Мне ответили, что коммерческими вопросами они не занимаются. Но я почувствовал, что они несколько смутились, когда я задал вопрос, имеют ли рабочие и служащие завода в Тольятти какие-нибудь преимущества и пользуются ли рассрочкой при покупке автомобиля. Я не настаивал на исчерпывающем ответе. Один из «фиатовцев», посмеиваясь, шепнул мне на ухо, что на территории завода автостоянок не предусмотрено.



Джулио Андреотти на ВАЗе 1972 г.

А в остальном беседа прошла великолепно, с различного рода «экскурсами» по Италии — от кино до чемпионатов по футболу. Только один человек, из тех что нас пригласили, продолжал строго придерживаться протокола и вести пропагандистские разговоры. Возможно, он был чем-то вроде политического комиссара, но как раз он-то и поставил своих товарищей в неловкое положение. В какой-то момент он вдруг начал изо всех сил расхваливать чудеса техники на ближайшей электростанции. Министр Медичи сказал, что он охотно бы посмотрел на все это. После взаимных «не хотелось бы вас утомлять» и «мы будем исключительно рады воочию убедиться в ваших успехах» Медичи одержал верх, и импровизированный автомобильный кортеж отправился за двадцать километров, что отделяли нас от «источника энергии».

По дороге мы проехали мимо жалких бараков, но я напомнил журналистам, у которых могло возникнуть докучливое желание заняться их живописанием, что неподалеку от Рима, за акведуком Феличе, можно увидеть то же самое.
Электростанция оказалась самой обыкновенной, очень функциональной по архитектуре (что вообще характерно здесь для гражданского строительства) и тоже без излишеств. Похоже, что персонал был не очень-то доволен нашим вторжением, да к тому же еще и без предупреждения, а может, еще и потому, что хозяева не могли хоть как-то подготовиться к встрече или хотя бы «надраить медяшки».

Я посоветовал Медичи не задавать слишком много вопросов, ибо знал о его неистребимой жажде познания, вошедшей в поговорку — однажды она сыграла со мной злую шутку. Как-то в Кении я поехал на кофейную плантацию и когда через полчаса уже собирался было распрощаться с хозяевами, меня упрекнули в том, что Джузеппе Медичи, будучи у них в гостях, потратил на это целых полдня.

Мы выехали из Тольятти, довольные посещением этого островка итальянской технологии на советской земле, и поднялись на борт самолета, следовавшего рейсом на Ленинград."