Бывший старший экономист Мирового Банка (МБ) обвиняет в таких вещах, что глаза лезут на лоб, включая подробности того, как МВФ и Минфин США организовали выборы в России. «Этим они обрекли людей на смерть», сказал мне бывший бюрократ. Это напоминало сцену из шпионского романа Ле Карре. Блестящий агент пришел с холода, перешел границу и, докладывая в течение часов, выгружает из своей памяти все ужасы, совершенные во имя политической идеологии, которая, как он теперь понял, прогнила насквозь.
И передо мной был кое-кто покрупнее бывшего в употреблении шпиона времен холодной войны. Джозеф Стиглиц был старшим экономистом Мирового банка. Новый мировой экономический порядок в значительной степени — воплощение его теории.
Я выслушивал «показания» Стиглица несколько дней, в Кембриджском университете, в лондонском отеле и, наконец, в Вашингтоне в апреле 2001 года во время большой трепотни МБ и МВФ. Но вместо того, чтобы председательствовать на встречах министров и глав центральных банков, Стиглиц был надежно отгорожен полицией, как и монашки с большим деревянным крестом, боливийские профсоюзники, родители жертв СПИДа и другие «антиглобалисты». Свой в доску оказался на этот раз за дверью.
В 1999 году МБ уволил Стиглица. Ему не дали уйти с миром — министр финансов США Ларри Саммерс, как мне сказали, требовал публичного изгнания Стиглица — за то, что тот выразил свое первое умеренное несогласие с глобализацией в стиле МБ.
Там, в Вашингтоне мы завершили наши многочасовые интерьвью для «Обсервер» и БиБиСи ТВ «Ньюснайт» — о настоящей, часто скрытой, работе МВФ, МБ и владельца 51% банка — Минфина США.
И там же, из других источников (не от Стиглица) мы получили документы с грифами «секретно», «для ограниченного пользования» и «не распространять без разрешения МБ».
Стиглиц помог мне перевести один с канцелярита — «Стратегия помощи государству». Стратегия помощи каждой бедной стране, говорит МБ, создается после кропотливого изучения обстоятельств на месте. Но, как говорит знаток в этих делах Стиглиц, «кропотливое изучение» банка состоит из выяснения состояния пятизвездочных отелей. После этого представители банка встречаются с униженным, клянчащим местным министром финансов, которому вручают заранее составленное соглашение — для «добровольной» подписи (у меня есть некоторые из них).
Экономика каждой страны изучается отдельно, затем, говорит Стиглиц, банк дает каждому министру тот же самый план из 4 частей.
Первая часть — приватизация, которую, как сказал Стиглиц, правильнее назвать «взяткотизация». Вместо того, чтобы возражать против распродажи государственной собственности, правительства, используя требования МБ, чтобы заткнуть рот местным критикам, охотно уничтожают электрические и водопроводные компании. «Их глаза загораются» при мысли о 10% комиссионных, переведенных на швейцарские счета, за элементарное снижение на несколько миллионов продажной цены национального имущества.
И правительство США знает об этом, утверждает Стиглиц, во всяком случае о крупнейшей «взяткотизации» из всех — распродаже России в 1995 году. «Минфин США считал, что это прекрасно, поскольку они хотели переизбрания Ельцина. Мы не беспокоились, что это купленные выборы. Мы хотели, чтобы деньги попали к Ельцину» в виде поддержки его избирательной компании.
Стиглица нельзя назвать помешанным на теории заговора, он был участником всего этого, членом правительства Клинтона — как председатель совета экономических помощников президента.
Самое отвратительное для Стиглица — что с помощью США олигархи прикарманили российскую промышленность, в результате чего производство упало вдвое, вызвав кризис и голод.
После взяткотизации, часть вторая плана МБ/МВФ спасения вашей экономики — один размер подходит для всех — «либерализация рынков капитала». Теоретически, дерегуляция рынка капитала позволяет инвестиционному капиталу приходть в страну и уходить из нее. К несчастью, как в случае с Бразилией или Индонезией, деньги только уходят и уходят. Стиглиц называет это циклом «горячих денег». Деньги приходят для спекуляции недвижимостью и валютой, затем уходят при первых признаках затруднений. Денежные запасы страны опустошаются в течение дней, часов. И когда это происходит, чтобы заманить спекулянтов вернуть деньги страны, МВФ настаивает на поднятии банковского процента до 30,50 и 80%.
Результат легко предвидеть, говорит Стиглиц о приливных волнах горячих денег в Азии и Латинской Америки. Более высокий процент подрывает ценность собственности, разрушает национальное производство и опустошает государственные финансы.
В этот момент МВФ тащит ошеломленную страну к части третьей — рыночным ценам, чудный термин для того, чтобы поднять цены на еду, воду, бытовой газ. Это приводит к части три с половиной, которую Стиглиц называет «бунт, вызванный МВФ». Этот бунт легко предсказать. Когда страна в состоянии хаоса, МВФ пользуется возможностью выжать из нее последнюю кровь. Они повышают давление до тех пор, пока котел не лопается, как было, когда МВФ отменил сдерживание цен на еду и топливо в Индонезии в 1998. Индонезия взорвалась бунтами, но есть и другие примеры — боливийские бунты из-за цен на воду в прошлом году и в феврале этого года, бунты в Эквадоре после повышения цен на бытовой газ по требованию МБ. Так и кажется, что и бунты предусмотрены в плане. И так оно и есть. Стиглиц не знал этого, в то время как БиБиСи и «Обсервер» получили некоторые документы МБ с грифами «для служебного пользования». В одном из них, «Переходная стратегия помощи государству» для Эквадора, банк несколько раз точно отмечает, что ожидает «общественного недовольства» в результате применения этих планов — бюрократический термин для описания бунтов.
В этом нет ничего удивительного. Секретные отчеты сообщают, что планы сделать американский доллар эквадорской валютой столкнули 51% населения ниже черты бедности. План «помощи» МБ просто призывает противостоять борьбе и страданиям населения с помощью «политической решительности» — и еще более высоких цен.
Эти бунты (и под бунтами я понимаю мирные демонстрации, разогнанные пулями, танками, слезоточивым газом) приводят к новой панике капиталов и государственным банкротствам. Этот экономический поджог имеет свою светлую сторону — для иностранных компаний, которые могут завладеть остатками, вроде шахтных концессий или порта, по смехотворным ценам.
Стиглиц замечает, что МВФ и МБ — не бессердечные приверженцы рыночной экономики. В тот же момент, когда МВФ прекратил в Индонезии сдерживание цен на еду, «когда банки нуждаются в спасении от банкротства, вмешательство (в рыночную стихию) — это то, что надо». МВФ наскреб десятки миллиардов долларов для спасения индонезийских финансов, а заодно — американских и европейских банков, которые одалживали индонезийцам деньги.
И это — постоянная схема. В этой игре много проигравших, но один всегда выигрывает — западные банки и Минфин США, наживающие огромные деньги на этом новом международном снимании сливок. Стиглиц рассказал мне о своей неприятной встрече, в начале его работы в МБ, с эфиопским новым президентом — после первых демократических выборов. МБ и МВФ приказали Эфиопии положить все деньги, полученные в виде помощи, на счет государственного
далее »
