Ну почему, когда долго не можешь уснуть, виновата всегда подушка? И неудобная, и жёсткая, большая или наоборот маленькая, и жаркая до невозможности терпеть, а когда перевернёшь, прохлады хватает всего на минуту.

Ольга села на кровати, нащупала ногами тапочки, и тихонько, на цыпочках, не включая свет, чтобы не разбудить только что уснувшего в соседней комнате мужа, пошла на кухню. Прикрыв за собой дверь, включила свет и наконец налила себе чашку ароматного кофе, взяла книгу, одну из начатых, что разложены по всей квартире.

У каждой книги есть своё предназначение: в библиотеке на столике у дивана всегда лежит стопка новых, пахнущих свежестью, ещё не прочитанных книг, которые ждут своей очереди иногда по несколько месяцев. В спальне у изголовья всегда лежат самые толстые и серьёзные книги — именно перед сном чаще всего бывает время почитать после бурной дневной жизни, хотя часто глаза начинают смежаться, а сознание расплываться уже через полчаса, но зато проснувшись на рассвете всегда можно щёлкнуть выключателем и погрузиться в чтение в утренней тишине на целый час-полтора. Это если уснула с вечера, но…

В кухне всегда лежит что-то лёгкое, что можно почитать перед работой за утренней чашкой кофе, и легко оторвавшись от сюжета, без сожаления закрыть страницу и упорхнуть на весь день. «Да, всё порхаю»- подумалось Ольге. А ведь уже внуки подрастают. Старшему уже 14… Вспомнилось как, когда был маленьким, никогда не хватало времени для него. Своя жизнь была бурной, впрочем как и сейчас, и времени никак не хватало (и не хватает), а при необходимости, которая иной раз возникала, Ольга отвозила Стасика в детскую комнату в торговом центре, где работали студенты педагогического и на час-два оставляла его на попечении чудесной девушки Наташи, которая с удовольствием возилась с малышнёй, строя дворцы из кожаных кубов и во всё горло распевая с ними песни. Улыбнулось, где сейчас эта Наташа, наверное из неё получился прекрасный педагог, а не просто учитель.

Потом родилась внучка Катарина. Но живёт семья дочери далеко и видеться получается раз в год. А вот у младшей дочери сынишке 1,5 годика, и в Ольге он души не чает, видимо потому, что не надоедает она ему своей опекой. Дочь живёт практически через квартал, и они часто вечерами заезжают к Ольге, чтобы хоть немного отдохнуть от непоседы по имени Всеволод, тем более, что уже успели родить второго ребёнка — степенного и серьёзного мужичка Всеслава.

Ещё на подъезде к дому бабушки Севка начинает прыгать в автокресле и хлопать в ладоши, а узрев Ольгу чётко и отрывисто произносит «Ольга!», совсем так же, как зовёт Ольгу её мать, Севина прабабушка. Как правило Ольга встречает Севу во дворе, отстёгивает вертящегося от нетерпения внука, освобождает от маминой опеки и они идут путешествовать.

Сначала, когда Сева научился бегать (ходить он даже не пробовал), он бежал, падал и опять бежал вперёд без разбора дороги, без страха и без остановки. Ольга несколько раз проверяла, что же он будет делать, оставшись один. Она, пустив его в «поход» в безопасном месте, пряталась за угол или за дерево. Мальчуган поняв, что он один, без мамы, папы и бабушки, задорно смеялся и бежал дальше и дальше. Такое бесстрашие пугало и напрягало Ольгу, но ребёнок рос и усваивал сам уроки жизни. И, если Ольга с напускной серьёзностью махала Севе рукой и говорила «Пока!», он теперь разворачивался и бежал следом за ней. А если она предостерегающе говорила «Тише!», он останавливался и внимательно осматривался, осознавая в чём и где опасность.

Усваивая премудрости жизни, Севка становился самостоятельнее и осторожнее, но никак не спокойнее.Все поражались его гиперактивности, неугомонности и невозможности чем-то занять его хоть ненадолго.
Но Ольга, встречая машину дочери во дворе, брала внука за руку и они шли путешествовать. Вернее сказать — шёл Сева, а Ольга просто шествовала сзади на безопасном расстоянии. Он спотыкался, падал, вставал и снова шёл пока не находил достойный объект.

Наткнувшись на кучу отработанного и снятого асфальта в стороне от дороги, Сева остановился и внимательно рассмотрел предметы, сваленные в кучу, затем попробовал поднять глыбу побольше — не получилось, но зато легко поднял небольшой кусок и прижал его к белоснежной футболке. Оглянувшись на Ольгу, резко кивнул головой — «Можно?» Она кивнула в ответ — «Давай!» Ребёнок довольный пошёл дальше, но через мгновенье уже бежал назад — «нельзя же оставлять столько добра!», и самозабвенно начал таскать в сторонку те куски, которые были ему под силу. Когда наконец построив корявую скалу из асфальтовых кусков, бабушка с внуком оба грязные, но довольные и уставшие, пришли домой чтобы совсем не умереть с голода, на футболке уже не было ни одного белоснежного местечка, и дочь только махнула рукой — «Ну вас!»

Следующее путешествие закончилось на берегу моря, которое Ольга тщетно пыталась уговорить обойти сушей. Но солнце даже к вечеру палило, вода была хоть и грязная, но тёплая. Первый раз Сева с разбега вбежал в «море» в сандаликах, но потом они разулись и начали топать по воде, обдавая друг друга грязными брызгами. Когда вода в море почти вся разбрызгалась по сухому горячему асфальту и осталось маленькое озерцо в серединке, они поплюхали по нему руками и довольные побежали домой купаться и одевать всё чистое и сухое.

Ольга с удовольствием сделала глоток тёплого ароматного чёрного кофе — горячее не пьёт и не ест, объясняя это китайской поговоркой «Собаки горячего не едят». Кофе был в самый раз — не горячий и не совсем остыл, и она улыбнулась, вспомнив, как вчера они с Севой до темноты бросали в прорези на крышке канализационного люка мелкие камешки, а они долетев до чёрной воды в глубине делали «бульк», и Сева вдумчиво наклонив голову набок слушал. Затем бросал следующий камешек и опять замерев в ожидании слушал следующий «бульк» Люк был в тупиковом конце двора, Ольга устала стоять и присела на бордюр под большим деревом, а Сева всё кидал и кидал камешки, без устали бегая и собирая их в радиусе двух-трёх метров. Пришли они домой, когда уже совсем стемнело, и пока отмывались от уличной пыли и грязи, обнаружили на одежде клеща. Переполошившись, тщательно осмотрели ребёнка и отряхнули как следует всю одежду над ванной, и только после этого сели ужинать.

Вообще-то у Севы много игрушек, начиная с кубиков и лего, и заканчивая навороченными автомодельками. И если дома он ещё без устали возил по полу машинки, смешно гудя губами, то на улицу брать игрушки бесполезно. На улице всегда есть камни, а они больше любых игрушек привлекают Севино внимание. Даже, если он лезет на горку на детской площадке, то никогда не держится двумя руками, потому что в одном кулачке обязательно сжимает самый ценный камешек, который потом принесёт домой к Ольге, а в следующий свой приход из всего изобилия игрушек выберет именно этот камешек. Она повертела камешек в руке — ничего примечательного, допила остывший совсем кофе, посмотрела на посеревший мир за окном и пошла вздремнуть до утра…