К чему приведёт идея бизнес-омбудсмена Бориса Титова отменить статус ИП для предпринимателей с наемными работниками

Павел Аптекарь

Россия может лишиться одного из самых распространенных и живучих видов бизнеса – индивидуальных предпринимателей (ИП), нанимающих нескольких работников. Уполномоченный по правам предпринимателей при президенте Борис Титов предложил упразднить ИП как рудимент 1990-х гг., сохранив эту форму только для тех, у кого нет наемных работников, передает «Российская газета». Все остальные, считает Титов, должны перерегистрироваться в малые предприятия (МП). «Почему вы имеете право нанимать 100 человек, но работаете как физическое лицо? – спросил Титов у бизнесменов Ростова-на-Дону. – Вы несете ответственность за этих людей и пользуетесь счетами, смешивая свои компанейские обязанности с обязанностями частными».

Инициатива защитника прав бизнесменов выглядит очень странно. По данным ФНС, в апреле 2015 г. в России было 3,46 млн ИП (и 135 053 крестьянских хозяйств) – больше, чем малых и микропредприятий, вместе взятых (2,35 млн). Причина популярности в России формы ИП во многом в упрощенном порядке отчетности и налогообложения: ИП может не вести бухгалтерский учет и баланс, отмечает партнер Taxadvisor Дмитрий Костальгин. ИП платят меньшие штрафы, чем юрлица. Популярность статуса ИП высока из-за простоты его получения и ликвидации при запутанном законодательстве: не нужно писать устав, определять и делить доли, держать в штате или привлекать бухгалтеров и кадровиков. Наконец, ИП редко становятся мишенью рейдеров, добавляет Костальгин. Конечно, если оборот компании меньше 60 млн руб., пользоваться «упрощенкой» может и малое или микропредприятие, но от бухучета они не избавлены.

А вот при проверках у ИП нет существенных преимуществ перед малым бизнесом, говорит Владислав Цепков из «Юрлов и партнеры». ИП, имеющие наемных работников, платят взносы в Пенсионный и другие фонды наравне с юридическими лицами, отмечает вице-президент «Опоры» Владислав Корочкин. Едва ли жизнь ИП намного легче, чем у владельца небольшой фирмы. В случае неисполнения обязательств или банкротства ИП рискует потерять все, вплоть до квартиры и личных вещей, а ответственность ООО ограничивается уставным капиталом, подчеркивает Костальгин. В случае уголовной ответственности за решеткой может оказаться сам предприниматель, а не «зиц-председатель» или бухгалтер.

ИП – динамичный и гибкий сектор экономики, быстро реагирующий на изменения рынка труда и способный смягчить удары кризиса. После повышения соцвзносов в 2013 г. число ИП, по данным ФНС, сократилось с 4 млн в январе 2013 г. до 3,4 млн в январе 2014 г. (было ликвидировано 0,9 млн ИП). Склонность ИП к неформальному ведению бизнеса государство понимает как склонность к уходу от налогов и обязательств перед сотрудниками и пытается вывести их «на свет». Но причины, которые заставляют предпринимателей работать неформально, чиновники не устраняют: сложность регистрации и перерегистрации, найма и увольнения работников, высокие налоги и бюрократическое давление, слабые гарантии собственности.

Попытка перевода ИП в МП приведет к расцвету теневого сектора. Экономист Александр Чепуренко, считает, что индивидуальный бизнес в значительной степени превратится в нелегальный. Новое изменение правил игры уничтожит целый слой предпринимателей, которые не будут связываться с регистрацией ООО и сопряженной с этим бюрократической нагрузкой, говорит председатель НП «Бизнес-солидарность» Яна Яковлева: может, бизнес-омбудсмен перепутал стулья, на которых сидит? Потребители лишатся тысяч недорогих парикмахерских, мастерских бытовых услуг, мелких пекарен. От их ухода в густую тень и подполье пострадают прежде всего малообеспеченные слои населения. Значительная часть ИП и их работников (4,6 млн человек, по данным Росстата на 2013 г.) станут официальными безработными или уйдут в тень. А госчиновники будут удивляться росту теневого сектора и возмущаться, что миллионы людей «заняты неизвестно чем».

Стремление отменить статус ИП для бизнесменов, нанимающих работников, напоминает историю с советским лозунгом «ликвидации кулачества как класса», где ключевым признаком кулака был как раз наем работников. В конце 1920-х – начале 1930-х гг. это привело к зачислению в кулаки и «подкулачники» миллионов крестьянских семей. Советские и партийные работники считали наймом даже взаимопомощь соседей и односельчан на сельских и других работах за символическую плату или угощение.

Источник.