В начале июля группа православных активистов во главе с протоиереем Дмитрием Смирновым, жалуясь на шум, ворвалась на концерт в честь 20-летия «Серебряного дождя». В результате инцидента, как утверждают организаторы вечера, пострадали охранник, водитель, ведущий мероприятия Михаил Козырев и еще несколько человек.

После произошедшего священник из Санкт-Петербурга Николай Савченко попросил извинения за слова и действия коллег. Сам он в акции не участвовал, но счел необходимым высказаться. За что бывает стыдно священникам? Когда их оскорбляет официальная позиция РПЦ? И если вообще эта официальная позиция? На эти и другие вопросы отвечают сами священники. Некоторые из них были отстранены от служения за свои высказывания и поступки.

Дмитрий Свердлов, отстранен в служении

Какими бы благими объяснениями Дмитрий Смирнов со своей выходкой не прикрывался, я вижу причину только в одном — в специфической «поповской» вседозволенности. Эта вседозволенность и безответственность вообще свойственна «представителям Бога», есть такое явление профессиональной аберрации. А в данной истории она подкреплена анархическим характером главного героя и, полагаю, его мощным административным ресурсом. Вообразим продолжение истории: духовенство по всей стране, воодушевленное примером столицы, начинает вести себя подобным же образом в отношении всего, что духовенству не нравится. А не нравится духовенству многое. И получится, что агрессия, разрешенная в одном случае, «выстреливает» непредсказуемо по всей стране.

Протоиерей Александр Борисов
Призывы к священной войне с абортами — это явный перехлест. Наше служение состоит в том, чтобы примирять антагонистические группы. Я, может, тоже против гомосексуальных браков, но думаю, что достаточно просто не объявлять их официально разрешенными. Потому что это признак разложения общества. С другой стороны, за нетрадиционной ориентацией стоят некие физиологические особенности организма. Нельзя наказывать за это. Нужен диалог.

Протоиерей Александр Мартыненко
Церковь выставляют мягкотелым и инертным существом, но это не так. Она обязана разъяснять окружающему миру, как церковному, так и светскому, что есть добро и зло. Помогать ориентироваться в мире. Церковь не лезет в политику. Но злободневные общественные вопросы ее волнуют. Иногда приходится об этом говорить громко и резко. Неправильно пытаться все втиснуть в лекала и мерить по ним церковь. В целом, когда мы говорим о своей позиции по тому или иному вопросу, она может быть в том числе в форме обличения.

Диакон Павел Шульженок
Мне кажется, что церковная информационная политика немного неуклюжая. Церковный аппарат еще не разработал какой-то эффективной стратегии, чтобы люди адекватно воспринимали наше мнение и реакцию на эксцессы.
Православные активисты в некоторых случаях перегибают. Тот же Дмитрий Энтео может применить насилие или резко высказаться, но это из-за того, что он человек эмоциональный. Но никто этого не поддерживает, даже он сам. А вот инцидент с отцом Дмитрием Смирновым — это, по сути, наше информационное поражение. Потому что если храм стоит в парке, то считаю, там могут проводиться и другие мероприятия. Согласовывать их проведение напрямую с храмом никто не должен. Если власти одобрили этот концерт, то они должны были позаботиться, чтобы никто никому не мешал. Им и надо предъявлять претензии, а не тем, кто проводил юбилей. Теоретически какие-то силовые акции возможны, если бы со сцены звучало какое-то богохульство или призыв к абортам. Тогда бы я сам это поддержал. Все же ситуация, когда люди силой выясняют отношения — это совершенно ненормально.