Тамара Душкова: Почти никто не оставил мне надежды…

В дверь позвонили. Я открыла и ахнула: на пороге стояла мама Александра Душкова, пропавшего посреди бела дня 7 сентября.

Я знаю семью Душковых много лет, и Тамара Сергеевна, обычно статная, красивая, уверенная в себе женщина, сейчас выглядела такой маленькой, беззащитной, съежившейся. И серой от горя. На улице шел дождь, и по лицу, по волосам ее сбегали капли. Но холода, она, похоже, не чувствовала.

– Тамара Сергеевна, может, чаю?

– Нет, я не могу есть. Я не могу спать. Вообще ни о чем не могу больше думать – только о Саше. Хочу, чтобы его нашли. Понимаешь, я всегда его чувствовала. Когда он был маленький и болел, когда учился в школе – он хорошо учился и был такой послушный, и умный, и честный, и я всегда им только гордилась… Когда поступил в Москву учиться – я чувствовала, когда ему бывало плохо. А сейчас я ничего не чувствую, и мне поэтому очень страшно…

– В СМИ было много противоречивой информации о Сашином исчезновении. Как все было на самом деле?

– Он только вернулся с семьей из отпуска. И в это утро был немного болен. Накануне у Алены, его жены, был день рождения, но отметить не успели и планировали вечером пойти посидеть в кафе или ресторане. Саша собирался утром позвонить Алене, сказать, куда именно они пойдут. И не позвонил… Он отвез старшую дочку в школу и заехал в детский дом. «ЭкоВоз» помогал этому дому. Припарковаться там практически негде, поэтому оставил машину за углом здания. Камеры видеонаблюдения зафиксировали, как он вскоре вышел из детского дома, направляясь к машине, завернул за угол. Что там произошло, явно в какие-то считанные секунды, – сегодня никто не знает. Но в машину Саша больше не вернулся. Мы забили тревогу, когда сын за утро не позвонил Алене. И на ее звонок не ответил. Потом ему звонила я, и тоже без ответа. Мы сразу сообщили Сашиным друзьям, что что-то не так. Машину нашли в тот же день…

– Кто-то говорил, что в ней была кровь…

– Не было. Она просто стояла закрытая ключом. Сейчас прошло уже больше десяти дней, но сына так и не нашли. Мне кажется, что весь город уже должен бурлить от того, что у нас среди бела дня пропадают люди. Но вокруг – тишина. Может, нашим следователям не хватает опыта, не хватает людей, не хватает техники, чтобы вести активные поиски, но мне об этом ничего не говорят. Ведь если бы беда случилась с кем-то из высшего руководства полиции – всю бы страну подняли, а тут – тишина…

У Саши с собой был планшетник, и об этом было известно полиции, но только на третий день после наших настойчивых напоминаний к нам пришли и попросили коробочку от «айпада». Потом сказали, что пробили координаты через спутник и выяснилось, что в день похищения «айпад» работал несколько минут. Кто-то его включал в этот день в 17-м квартале Автозаводского района. По этой информации полицейские с собакой прошли всю территорию вдоль леса в районе 17-го квартала. А потом опять тишина и никаких действий. Я от безысходности начала ходить по гадалкам и экстрасенсам. И почти никто из них не оставил мне надежды. Кто-то говорил, что, когда его похищали, сломали ему шейный отдел позвоночника, кто-то «видел» избитым и раненым. Две гадалки сошлись на том, что его прячут всего в радиусе километра от места похищения. Одна из экстрасенсов сказала, что видит Сашу в каком-то складском помещении с автомобильным тросом на шее и даже описала, как выглядит здание, – с синими окнами. Еще сказала, что продержат его там только до 14 сентября, а потом убьют. Мы с племянником несколько раз проехали по дороге, которую нам указали. Сначала здание не нашли. Потом кто-то из родных позвонил: есть похожее, внизу – гаражи. Снова брали собаку-ищейку и прошли вдоль всех боксов. Ничего!

– Тамара Сергеевна, а как Сашин папа?

– Он винит себя за то, что привез семью когда-то в этот город… Я точно знаю, что Саша никогда не был связан с криминалом. И ему никто не угрожал – я бы знала. Он всегда был слишком честным и принципиальным. Он потому и без охраны ходил. У его заместителя была охрана, а у Саши нет: он считал, что ему нечего бояться, у него же легальный бизнес. Может, он кому-то помешал тем, что его компания так развернулась в последнее время. Он ведь работой просто жил – конечно же, в ущерб семье. Алена часто жаловалась, что они редко отдыхают семьей. Появлялись какие-то деньги – вкладывал сразу в развитие бизнеса…

Я хотела как-то помочь поиску, не могла сидеть, опустив руки, и списалась с Центром Виноградова в Москве. Там, говорят, собрали группу людей со сверхспособностями. Они мне даже ответили – прислали кусочек карты, на котором крестиком пометили, где искать сына. Но точка, которую они отметили, – в воде, в районе острова Копылово… Полицейские снова брали собаку, и я пешком вместе с ними прошла вдоль всего берега. Хотели искать тело в Волге, но, говорят, что без специального прибора – сонара – это все равно что искать иглу в стоге сена. Живем в 21-м веке, такие военные технологии на вооружении имеются, а тут в крупном городе у полиции, оказывается, нужных приборов нет! Поискали прибор у дайверов – нам предложили за 30 тысяч рублей: работа водолаза, работа катера, прибор. Я понимаю, что все стоит денег, но… я пенсионерка, у меня пенсия

10 тысяч. Катер и водолазов бесплатно готовы были предоставить в городской Службе спасения, но без сонара, они говорят, – пустая трата времени. Если бы речь шла о Сашиной жизни – отдала б, не колеблясь, все, что имею. Собиралась искать деньги, чтобы оплатить прибор, но те же водолазы из Службы спасения сказали, что это все равно будет только для успокоения собственной совести, мол, родные сделали все, что могли… Потому что и место с криминальной точки зрения слишком неудобное – слишком открытое, и рыбаков там всегда много, и течения там такие, что тело, если оно там было, просто должно было снести или вытянуть на поверхность… И вообще, конечно, нет доверия таким сведениям… Я поняла, что цену мне выставили, просто чтобы отказалась от затеи. Обидно только было узнать, что полиция наша так слабо экипирована (возможно, у нее есть и другие трудности, о которых я не знаю), и я по-прежнему вынуждена обхаживать ясновидящих, вместо того чтобы получать какие-то новые сведения о поиске…

Но я больше не могу! Мне кажется, что, когда местные правоохранители заходят в тупик, нужно просить помощи у Центра, подключать московских криминалистов, поднимать общественность. На днях дело передали следователю по особо важным делам. Но и с тех пор ничего не изменилось. На седьмой день после исчезновения Саши мы повезли заявление в ФСБ, но там нам сказали, что Саша – не такая крупная фигура, чтобы им ФСБ занималась. Спросили, что же нам теперь делать, и в ответ услышали: «Молиться!».

Я уже не знаю, к кому обращаться. Может, можно обычных тольяттинцев поднять на помощь? Мне кажется, что если бы много народу собралось – мы бы просто встали в цепочку и прочесали лес… Хотя бы лес. А вдруг Саша где-то там лежит раненый? Несколько лет назад, когда у нас дача в Ермаках была, мы видели, как однажды на зольнинскую дорогу вышел мужчина – со связанными руками и с темной повязкой на глазах. Его тогда какая-то машина подобрала. А сейчас я надеюсь – может, и Саша однажды вот так же выйдет на дорогу… А может, кто-то из дайверов все-таки не откажется поискать в воде – вдруг экстрасенсы правы, и он там? Может, кто-то меня услышит и поможет? В первых информациях, которые прошли сразу после исчезновения Саши, мы давали вместе с телефонами полиции мобильный телефон. Но по нему никто не позвонил…

***

Я не знаю, чем можно помочь матери в такой беде. И сначала мы вместе едем к очередной ясновидящей – в Сызрань. Но после первых же вопросов женщины: «У вас ведь двое детей?», «А пропавший выпивал, употреблял наркотики?» – понимаем, что пытать «ясновидящую» дальше – снова пустая трата времени. И возвращаемся домой, в Тольятти. И начинаем вместе с Тамарой Сергеевной писать письма – президенту РФ, премьер-министру, уполномоченному по правам человека в Самарской области и уполномоченному по правам предпринимателей, в передачу «Человек и закон»… Смысл этих писем один: помогите следствию, в России не должны просто так, бесследно, исчезать люди! И отсылаем письма, отсылаем, отсылаем…

Я предложила закинуть информацию в социальные сети, и Тамара Сергеевна дала согласие: утопающий хватается за соломинку. Ну а нашей редакции остается только призвать горожан: пожалуйста, вглядитесь еще раз внимательно в лицо пропавшего бизнесмена. Он – хороший человек, любящий сын, муж и отец. Его младшей дочери всего два года. У родителей он – единственный… Если видели и знаете что-то, если можете помочь чем-то еще – помогите!
_______________________________________________________
Виктория Лобода, «Городские ведомости»